Обреченный на скитания - Мясищев Сергей Григорьевич

Путешествие до замка Алекса представлялась Милёне достаточно простым. Дорогу она хорошо запомнила и ничего не предвещало беды. Конечно, чувствовала она себя не очень здоровой, но это всё пройдёт. День, два на свежем воздухе и от хвори не останется следа. Лес кладезь лечебных трав! Милёна легко ориентировалась в них, благодаря наставлениям бабки Жизнемиры.

Но, видимо, девушка слишком глубоко погрузилась в свои проблемы, и перестала замечать, что происходит вокруг. Было тихо, пахло цветами, щебетали птички. Светлый лес она практически покинула, в Первозданный заходить не собиралась.

И вдруг, эта ловушка из лианы Лаэри. Откуда он там взялась, Милёна в тот момент не думала. Да и как можно думать о чем-то отвлечённом, когда спелёнатая, по рукам и ногам, валяешься среди лесной чащи. Все мысли были об одном — как это могло с ней произойти и что теперь делать? Стараясь не шевелиться, Милёна испробовала все знакомые ей способы договориться с лианой. Но… на каждую её попытку, крепкие стебли лианы, сжимались всё сильнее и сильнее. Потом что-то сильно кольнуло в правый бок и стало больно дышать. Дальше темнота…

Приоткрыв глаза, Милёна осмотрела комнату. Обычная изба, и только несколько цветков, растущих прямо из стены, давали повод думать, что она у эльфов. Вскоре, друидка услышала чьи-то торопливые шаги. Ещё секунда и в комнату вошла девушка.

Светлая блузка, выгодно подчёркивали высокую грудь, а обтягивающие лосины — стройные ноги. Пышные волосы с рыжинкой, заколка в виде лепестка винограда. Стоп. Милёна уже видела это скуластое лицо, брови вразлёт и ямочки на щёках. Эльфийская принцесса! Как же её зовут? Ариэль? Нет. Анариэль. Да-да. Саша её ещё Анюткой назвал.

— Ты очнулась? Это хорошо, — мирно проговорила эльфийка, — как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, госпожа. Уже лучше, — тихо ответила друидка. Принцесса сморщила свой аккуратный носик.

— На вот, выпей, — Анариэль протянула друидке высокий стакан, с чуть мутноватой жидкостью. Милёна опасливо покосилась на подношение, эльфийка скептически улыбнулась, — пей, не бойся. Не для того я тебя спасала от Лаэри, чтобы отравить. Пей.

— Спасибо, госпожа, — кротко ответила Милёна, выпив настойку. Напиток был чуть кисловатый, с запахом меда, девушка сразу же узнала настойку плодов Мэллорна.

— Как тебя зовут? — поинтересовалась принцесса. Она подошла к высокому секретеру, и начала переставлять какие-то сосуды.

— Милёна.

— Меня Анариэль.

— Я помню вас, — чуть слышно проговорила друидка.

— Хорошо, это избавит меня от ненужных объяснений, — улыбнулась принцесса, — что же ты одна бродишь по лесу? Где твой спутник?

— Остался дома. Я была в своей деревне, навещала бабушку.

— И он не побоялся отпустить тебя одну?

— Он очень занят, новое графство, много проблем.

— Что совсем новое? Как так? Женился на графине или выкупил? — посыпались вопросы.

— И то и другое, — заулыбалась Милёна, — и жениться пришлось, и деньги заплатить.

— Этот твой друг… Он откуда?

— Алекс-то? — на Милёну сошла спокойная беззаботность. Спрашивали про того, кем были заняты её мысли последние два дня, — он из Посвящённых, совсем недавно вышел из Первозданного леса. Собирается учиться в Имперской академии.

— Не может быть, — искренне удивилась Анариэль. Так вот кто он такой! Про Посвящённых ходили легенды. Лучшие представители магического мира, достигнув определённых высот во владении магией, уходили в Проклятый Лес, чтобы остановить его распространение по всему материку и, благодаря им, уже многие века он стоял на месте. Как только начиналось его движение по захвату новых территорий, в него уходил очередной Посвящённый. Вполне возможно, что Алекс родился в Проклятом лесу. Оттуда вообще никто не возвращался, так что, как там живут, никто не знает, — не может быть, — потрясённо повторила эльфийка.

— Ещё как может, — гордо отозвалась Милёна.

— Он маг?

— А почему ты про него выспрашиваешь? — спохватилась друидка, — какую-то пакость готовишь?

— О да! — патетически воскликнула Анариэль, и спокойно добавила, — ты видела, как он обошёлся с моей охраной. Что я могу ему противопоставить? Разве только напустить на него своё женское обаяние!

Милена рассмеялась:

— Этим ты точно ничего не добьёшься.

— Почему? — удивилась принцесса и, подойдя к зеркалу, добавила, — я нравлюсь мужчинам. Даже очень.

— Алекс, он не такой, как другие. Очень трудно сказать, что ему понравится, а что нет. Это можно только чувствовать.

— Это можно понять, — ухмыльнулась Анариэль, — вырасти в Проклятом лесу… Да он не знает толком, что с женщиной делать, вот и прячется за таинственностью.

— Ну что ты, — мечтательно проговорила Милёна, обхватив ладонями длинный стакан и прижав его к груди, — его губы нежнее летнего ветерка в полуденный зной, а руки настойчивы как родник, пробивающийся к свету. Его голос сладок, как истекающие мёдом соты диких пчёл, а слова нежны, как утренние лучи Ясмина…

Слушая друидку, в душе эльфийской принцессы поднималась зависть, чёрная женская зависть. Менестрели годами оттачивают своё искусство, чтобы рассказать миру красивую песнь о любви, а тут простая девушка рассказывала так, как не споёт самый именитый певец, потому что она говорила про то, что пережила, к чему стремилась, невзирая на опасности.

— Я поняла, — прервала Анариэль песнь любви друидки, потому как слушать такое не было больше сил, — отдыхай, мне пора.

— Я могу уйти? — спросила Милёна.

— Пока нет.

— Я пленница?

— Ты моя пациентка…

— Алекс тоже умеет лечить, — вставила друидка.

— Да? Я вижу он просто кладезь умений.

— Да-а, — протянула Милёна, — он всё умеет! И с Лесом разговаривает. Животные и растения, все его слушаются. А сколько он языков знает! А на мечах как бьётся, никто ему не ровня. И воздух его слушается. Да-да, я не вру…

— У тебя аура вся в ранах, — перебила друидку принцесса, — ты же не хочешь, чтобы в пути у тебя случился сердечный приступ или отказала печень? Нет? Ну вот и побудь здесь, никуда твой возлюбленный не денется.

— Спасибо, — улыбнувшись, ответила друидка, — а ты совсем не злая. Хочешь, я познакомлю тебя с Алексом?

— Мы уже знакомы, — принцесса направилась к двери, — я пришлю служанку, тебя накормят. И пожалуйста, без глупостей. Я взялась тебе лечить, и будь добра слушайся меня. Хорошо?

— Хорошо.

Анариэль вышла из избы, к ней тут же подвели её любимую лошадку. Скормив ей угощение, принцесса ловко вскочила в седло.

«Всё, что мне нужно, я узнала, а слушать влюблённый бред … нет уж. Не зря я подмешала в питье говорун-траву, девчушку прямо распирает — дай кому-нибудь рассказать», — эльфийка самодовольно улыбнулась, трогаясь с места.

Может ли лошадь поместиться в однокомнатной квартире? Безусловно, может. Конечно, ей там будет, мягко говоря, тесновато, но если убрать мебель, то вполне даже ничего. Это если средняя лошадка. Зубатик же, по земным меркам, тянул на крупного Фриза, с шипастым хвостом и чешуёй вместо шерсти. Так вот, та комнатка, куда я с Зулой, Сильвой, Первым и Зубатиком переместился, можно сравнить разве, что с малогабаритной однокомнатной квартирой. Харлан выполнил моё поручение, устроив Портальную в гостевой комнате, бывшего замка барона Дирина, на втором этаже донжона.

Комнату охранял Галаш, который достойно перенёс стресс, от вида выходящего в коридор Зубатика. А вот местные крестьяне явно не отличаются стрессоустойчивостью. При нашем появлении в коридоре донжона, одна девка медленно сползла по стене, упав в обморок, другая, бросив ведро с водой, с дикими воплями умчалась в направлении выхода.

— Нервные они какие-то сегодня, — пробурчал я.

«Не привыкли к твоим выходкам», — прокомментировал Первый.

— Привыкнут, — поддакнула Зула.

На крик молодухи, в донжон ворвалось с десяток воинов, безликие и пластуны. Все с обнажёнными мечами. Увидев нас, воины заулыбались, но тут же изобразили подобие строя. Навстречу вышел Хорлан, ударив кулаком в грудь, сказал: